«Носферату»: хоррор в американском стиле

Для начала чётко обозначим хронологию:

1. «Носферату, симфония ужаса» (1922, Германия, реж. Фридрих Вильгельм Мурнау).

2. «Носферату: Призрак ночи» (1979, Германия (ФРГ), Франция, реж. Вернер Херцог).

3. «Носферату» (2024, США, реж. Роберт Эггерс).

Оригинальный «Носферату» 1922 года – вольная экранизация «Дракулы» Брэма Стокера. Из Англии действие перенеслось в Германию, в вымышленный город Висборг. Имена персонажей были изменены, поскольку у Мурнау не было прав на полноценную экранизацию.

Висборг. 1838 год. Агент по недвижимости Томас Хуттер едет в Трансильванию, чтобы продать некоему графу Орлоку дом в Висборге. Граф оказывается Носферату, то есть вампиром, а Хуттер становится пленником его замка. Вскоре Орлок отбывает в Висборг на повозке, наполненной гробами с землёй и крысами. Параллельно Хуттер не без труда сбегает из замка. Далее действие возвращается в Висборг. Орлок прибывает в город на корабле, попутно истребив всю его команду, и заселяется в купленный дом. Выпущенные им крысы приносят на улицы чуму, сам же граф засматривается на невесту Хуттера Элен, о которой он узнал при первой встрече с Томасом. В итоге именно Элен побеждает Носферату, используя древнее поверье: «Ибо нет иного избавления от него, если только невинная девушка не заставит вампира забыть о первом крике петуха».

Как видно, фильм Мурнау в целом следует за романом, если не считать концовку. В экранизации она получилась более хрупкой и на удивление современной (обычная девушка побеждает древнего могущественного вампира!). В книге вместо этого была настоящая погоня за Дракулой, а вампира убивал Джонатан Харкер (тот, кто у Мурнау превратился в Томаса Хуттера) при помощи ещё одного героя – мистера Морриса. Убийство при этом выглядело банально: Дракулу просто зарезали.

При ближайшем рассмотрении обнаруживалось ещё больше различий. Так, из экранизации пропали три невесты Дракулы – прекрасные, но коварные обольстительницы-вампирши. Плюс исчезли цыгане, у которых в книге была своя важная роль. Более того – в романе Дракула не боялся солнечного света и мог прогуливаться днём! К слову, в полноценной экранизации Фрэнсиса Форда Копполы – «Дракуле» 1992 года – всё это было: и три невесты, и цыгане, и вампир, гуляющий при свете дня. Именно «Носферату» перевернул представления о вампирах, показав их существами, не выносящими света.

Сейчас «Носферату, симфония ужаса» кажется немного наивным. В нём заметны мелкие сюжетные недочёты. Тем не менее визуальная сторона картины по-прежнему впечатляет. Особенно операторская работа со светом и тенью. То, что фильм немой, идёт ему только на пользу. У него нет единого устоявшегося саундтрека – в разное время музыку для картины записывали очень интересные музыканты, например неординарная французская авангардная группа Art Zoyd. А я бы порекомендовал версию «Носферату» со звуковой дорожкой от российских музыкантов – саксофониста Сергея Летова и экспериментального проекта Cisfinitum.

«Носферату: Призрак ночи» сюжетно следует за фильмом Мурнау, параллельно делая историю чуть логичней. При этом действие картины происходит уже в реальном немецком городе Висмаре, а персонажи носят оригинальные книжные имена. Эстетически Вернер Херцог верен себе. В этом нет ничего удивительного, поскольку он самодостаточный режиссёр, по силе не уступающий Мурнау. Херцог делал акценты на других вещах. Например, он больше экранного времени выделил крысам, которых Дракула завёз в Висмар. С их помощью ему удалось создать на экране атмосферу сюрреалистического кошмара. Концовку Херцог переиначил по-своему, добавив в неё щепотку чёрного юмора.   

Чтобы снимать кино по следам Мурнау и Херцога, нужно быть либо гением, либо безумцем. Роберт Эггерс относится, скорее, ко второму типу, однако смелости ему не занимать. Его «Носферату» не превосходит работы предшественников и даже не становится вровень с ними, но вносит свой вклад в эту своеобразную франшизу. Во-первых, американский постановщик добавляет логики в отдельные эпизоды – например, в эпизод бегства из замка Орлока. У Мурнау Орлок, уезжая в Висборг, просто бросает главного героя в замке, словно забыв о пленнике. Тот сбегает из окна по самодельной верёвке и, падая с высоты, получает травмы. В больницу его приносят крестьяне, что противоречит всякой логике – крестьяне боятся Орлока как огня, они бы не стали подходить к замку. У Херцога история похожая: убегая по верёвке, Джонатан так же падает с высоты и теряет сознание. Тут Херцог «чудит» вслед за Мурнау, но хотя бы оставляет зрителям намёк: главного героя могли найти и принести к крестьянам цыгане. Да, те самые, что в романе, наоборот, служили вампиру.

Дыры в сюжете здесь возникают из-за расхождения с романом – там-то в замке был не только Дракула, но и его невесты, которым он в итоге оставил пойманную жертву. Эггерс решает эпизод по-своему. Ему не нужны невесты, чтобы вернуть логику в повествование. Вместо них у него в замке появляются волки, сбегая от которых Хуттер срывается с оконного карниза в реку. Именно течение уносит мужчину далеко от замка. Всё логично.

Эггерс не только вносит логику в историю. Он добавляет в «Носферату» сексуализацию и делает более сильный акцент на хоррор-составляющей. У Мурнау вампир как будто не имел плотского интереса к жене главного героя. У Херцога этот интерес был, но лишь в виде короткого промелька (ещё бы, роль жены у него исполняла одна из самых красивых французских актрис Изабель Аджани). И нельзя сказать, что в версии Эггерса много эротики. Тут главное другое: его вампир готов спать с женщиной, как обычный мужчина. И в этом Орлок Эггерса близок Дракуле Копполы, хотя отличия фундаментальны. Орлок Эггерса не способен на настоящую любовь, им движут скорее тёмные инстинкты и необъяснимые суровые силы. Дракула Копполы, напротив, склонен к обычной земной любви и вообще местами похож на мелодраматического героя.

Эггерс добавил во «франшизу» «Носферату» мрачной брутальности. Даже в палитре тут преобладают холодные синие тона. Отсюда возникает и больший акцент на хорроре. Мурнау и Херцог показывали своего вампира лишь в обычном облике: длинные ногти, заострённые уши, но в целом узнаваемые человеческие черты. Орлок Эггерса – это всегда гниющий чародей, полуразложившийся труп.

У того же Копполы Дракулу играл ещё молодой Гэри Олдман, который в изящном костюме с иголочки смотрелся превосходно. Да и в книге Дракула описывался как высокий господин с крючковатым носом, но красивыми глазами. В Дракулу Копполы можно было влюбиться (что и происходит с героиней Вайноны Райдер). Орлок Эггерса вызывает лишь отвращение и страх. Можно сказать, что режиссёр уходит от романтизации подобных персонажей. Зло у него не пытается понравиться зрителю. Сам же Эггерс вкладывает в уста профессора фон Франца (аналог Ван Хельсинга) такие слова: «Мы должны познать зло, чтобы суметь уничтожить его, а затем найти его в своей душе. После этого мы должны умертвить зло в себе, иначе спасения не будет».

В итоге вампир становится главной «фишкой» новой экранизации. Но в этом и была интрига: каким будет новый Орлок? Переплюнуть старых невероятно сложно. У Мурнау вампира сыграл немецкий актёр Макс Шрек. Его Орлок получился незабываемым: имея человеческие черты, он поразительным образом мало походил на человека. Высокий, худой, скрюченный, неморгающий. Говоря современным языком, упоротый. У него была своя особая пластика движений (чего стоит эпизод, в котором Орлок на прямых ногах резко поднимался из гроба, словно деревянная марионетка). Херцог изобразил другого героя – играл его гениальный немецкий актёр Клаус Кински. В его исполнении Дракула превратился в страдающего интеллектуала. В нём была какая-то утончённая вялость вперемешку с нескончаемой внутренней болью. Он не был похож на безжалостного охотника. В финальной сцене он навещал Люси Харкер не как убийца или любовник, а как существо, ищущее утешения и покоя.

И вот Орлок Эггерса. Удивляет даже выбор актёра на эту роль: им стал симпатяга Билл Скарсгард, сын выдающегося шведского актёра Стеллана Скарсгарда. Причём Билл – актёр достаточно молодой (всего 34 года). Клаус Кински даже в тонне грима был похож на себя, а вот Биллу Скарсгарду пришлось полностью перевоплотиться, чтобы сыграть «брутального деда». Актёра в «Носферату» не узнать.

Но и это не главное. Важно, что Эггерс проработал образ вампира на всех уровнях:

1. Визуал. У того же Копполы был Дракула в старом облике и молодом. Первый был похож на седую бабульку (в прямом смысле), второй – на щёголя-аристократа. У Эггерса же вышел самый фольклорный образ: усы, меховая шапка, шуба, накинутая на плечи. Ну а что вы хотели: это же упырь, живущий в холодном безжизненном замке где-то в тьмутаракани!  

2. Голос. Этот фильм желательно смотреть на английском языке с субтитрами. Орлок у Эггерса говорит с сильным акцентом, что подчёркивает чужеродность персонажа. Кроме того, у него грубый, отрывистый, низкий, «замогильный» голос, который является неотъемлемой частью образа. В дубляже все эти нюансы теряются и образ расходится с оригиналом.

3. Дыхание. Даже оно у вампира в этом фильме особенное. Тяжёлое, свистящее, немного похожее на дыхание главной ведьмы из культового итальянского хоррора «Суспирия» (1977). Режиссёр делает такую простую вещь, как дыхание, важной составляющей фильма. Оно становится частью угрожающего присутствия Орлока. Особенно это заметно в сцене, когда граф угощает Томаса Хуттера в своём замке. Слуг у Носферату нет, поэтому он сам обслуживает гостя, резко возникая за его спиной и подливая тому вина. Всё это сопровождается «больным» свистом, который как бы парализует Томаса Хуттера.

Остальные персонажи не так впечатляют, хотя актёрский состав тут приличный. Томаса Хуттера играет красавчик Николас Холт (сериал «Великая»), чья роль как будто рифмуется с ролью молодого Киану Ривза в «Дракуле» Копполы. Однако Холт в виде жертвы вампира смотрится органичнее – у него лучше получается цепенеть от ужаса, в то время как Киану в аналогичной роли выглядел более спокойно. Роль жены главного героя исполняет дочка Джонни Деппа Лили-Роуз Депп. Ей в фильме досталось больше всех. Режиссёр «наградил» её припадками в духе «Изгоняющего дьявола» (1973), что не всегда смотрится уместно. Можно сказать, что режиссёр решил следовать традициям американского хоррора. В двух предыдущих «Носферату» не было сцены с экзорцизмом, крови из глаз и прочей «эпилепсии». Зато в подобной атмосфере органично смотрится Уиллем Дефо, который отлично играет эксцентричных персонажей. Здесь ему досталась роль фон Франца (Ван Хельсинга).

Что же в итоге? У Роберта Эггерса получилась мрачная экранизация, но в американском духе. Плюсы: густая атмосфера, хороший актёрский состав, необычно-точный образ Носферату. Минус: некоторое количество хоррор-клише. Режиссёру не всегда хватает тонкости в работе с материалом. Это не даёт ему встать в один ряд с Фридрихом Вильгельмом Мурнау и Вернером Херцогом. С другой стороны, много ли сейчас режиссёров, способных снимать на уровне упомянутых немцев? Остаётся радоваться тому, что имеем. Кино-то неплохое, как ни крути.