«Правильная» жизнь

Действительно, немного странно писать о Германии, как о terra incognita. Для очень многих наших соотечественников эта страна уже давно таковой не является. И у нас, пожалуй, уже не найдешь такого человека, который бы не слышал истории об удивительном немецком порядке, чистоте, о трудолюбивом немецком пароде. «Немецкий поря док», как кажется, уже не одно столетие у нас является понятием нарицательным. Нам не хотелось бы повторяться и описывать, как здесь все чисто и ухожено. В этот раз рубрика «terra incognita» в нашем журнале представляет собой форум. Своими впечатлениями и наблюдениями делятся те наши соотечественники, которые уже не один год прожили в Германии.

Вадим Завилин, г. Аугсбург

Что я могу сказать о трудолюбии местных немцев, насколько я успел их понять за четыре года? Положа руку на сердце — не такие уж они трудоголики, как им это приписывает молва. Отдыхать они любят еще больше, чем работать… правда ПОСЛЕ работы, а не ВМЕСТО неё. И выполнять физическую работу

они особо не рвутся (а зачем, если полно иностранцев?). А может, поэтому они и создают так много механизмов и приспособлений для облегчения физического труда, чтобы зря не рваться. Но чего у немцев не отнять — они отличные организаторы труда и умеют работать неторопливо и красиво. Я теперь в принципе понимаю стремление немцев 40-х годов к мировому господству — они любят организовывать работу, а не бессмысленно «пахать». Причём руководят производством не по принципу советского председателя или секретаря, т. е. криками «давай-давай» без конкретных решений, а умеют при необходимости личным примером без пены у рта показать, как надо работать, потому что отлично знают своё дело и умеют обходиться без крика «los-los».

Еще одна причина, по которой я уважаю местных немцев — это их сдержанность или какая-то врождённая вежливость, можно сказать. Здесь я им по-доброму завидую, поскольку сам являюсь все-таки носителем более темпераментного славянского менталитета и поэтому вывести меня из равновесия… как чихнуть. А пробовал кто-нибудь из вас вывести из себя немецкого чиновника? Сразу говорю — ПОЧТИ ДОХЛОЕ ДЕЛО (первое время сам неоднократно пытался, но ни разу не смог). Можно говорить, что они про сто бездушные оловянные солдатики, зануды и т. д. и т. п., а я считаю, что они, конечно, люди, но вышколены просто на удивление. У них даже по лицу не прочтёшь, что они о тебе думают в то время, как ты на них наезжаешь. Лично я после периода злости на этих жутких зануд начал их уважать. Потому что мне этого уровня сдержанности не достичь никогда.

Ирина Володовская, студентка

Маленькая чистенькая страна с большой грязной историей. Великое музыкальное наследие и невиданная жестокость фюрерской свиты…. Но ведь хорошего больше…

Михаил Кении, студент

Запачкать свою историю немцы умудрились примерно за сто лет, точнее, за вторую половину XIX и первую половину XX веков. А сейчас немцы, кажется, успокоились, и в своем спокойствии дошли до скуки. Будучи в 1997 году в Дании, в университете города Орхуса, я пошел в International Students Club на заявленную German Party: ну ничего немецкого, кроме пива и драпировки столов под немецкие флаги, и не было. Просто интернациональная тусовка, даже можно сказать, космополитическая.

Петр Илиев

Немцев я недолюбливаю, потому что любить немцев просто невозможно. Это странноватый донельзя народ. Внешне они все какие-то одинаковые, в молодости — в основном длинные, тощие, совершенно бесцветные и конопатые. С возрастом от неумеренного потребления пива еще обзаводятся большими животами, что тоже не добавляет им шарма.

Далее. Если вам доведется отдыхать где-нибудь на курорте рядом с немца ми — заранее известно, что отдых они изрядно подпортят. Во-первых, во сколько бы вы ни пришли на пляж, да хоть в пять утра, все равно все лежаки уже будут заняты вещами немцев, как им это удается, я не знаю. Хотя сами они придут не раньше двенадцати с толпой орущих грудников и дурацкими надувными матрасами. Плавать немцы, по-видимому, не приспособлены, они обычно заходят в море по колено и толпятся в воде как дети малые. А когда нормальные люди заплывают за буйки, то немцы громко выражают возмущение, привлекая внимание спасателей, якобы из любви к ближним.

Немцы очень общительны, и если уж кто-то к вам пристанет, то избавиться от него очень трудно. Но если какой-нибудь француз на ушах будет ходить, стараясь вас развлечь и насмешить, то немец не таков. Он будет таскаться за вами с унылым видом и бубнить что-то непонятное.

Если вам посчастливится поддерживать светскую беседу с немцем, то считайте, вечер пропал. Он во всех подробностях расскажет вам про свой «Мерседес» невзирая на ваши робкие попытки объяснить, что машины вас ни в малейшей степени не интересуют, расскажет кучу историй, которыми можно рассмешить разве что детей, а самое неприятное — это манера немцев поучать всех и вся, причем в довольно резкой форме. Если немец считает, что вы неправы, он никогда не будет расшаркиваться как англичанин какой-нибудь, типа: «Извините, я вынужден с вами не согласиться».

Работать с немцами — не такое уж удовольствие, честно говоря, так как все легенды об их знаменитой пунктуальности сразу же рассыпаются в прах. Пунктуально они только счета выставляют, а когда речь заходит о выполнении своих обязательств, запросто могут повести себя вполне беспардонно, к примеру, без всякого смущения заявить, что хотя они уже получили от вас деньги за перевозку, но вот свободных машин у них нет и все тут. А то, что вы договаривались заранее, тут совершенно не причем. Спорить с ним в такой ситуации бесполезно, с чисто немецким твердолобием они будут твердить одно и то же и таким манером могут вывести из себя самого спокойного человека. Хотя работать с немцами, конечно, лучше, чем с итальянцами, например, — те вовсе невменяемы.

Георг Ливрин, студент

Правильная немецкая жизнь неправильными глазами неправильного русского.

Немецкая религиозность. В Германии очень много религиозных заведений. В любой малюсенькой деревушке — обязательно костел, кирха, порой и не одна, а несколько — в соответствии с воцарившейся здесь после столетней войны религиозной толерантности между католиками, евангелистами, протестантами и т. д. В поселениях позначительнее есть возможность комфортного удовлетворения своего религиозного чувства.

Я поначалу снимал комнатушку в одном среднестатистическом зажиточном доме, в типичной деревеньке, из каковых в основном и состоит эта страна Германия. Хозяева — среднестатистические граждане Германии. Однако выглядят гораздо лучше, чем статистически аналогичные граждане в славянских селениях восточнее Буга. Но несмотря на это — такая же непроходимая деревенщина. В этом то и «обманка» — невольно начинаешь общаться с ними как с людьми, чье содержание со ответствует такому вот приличному облику… Была череда каких-то религиозных праздников национального масштаба с выходными. Сначала был Химмельфарт, через неделю — Муттертаг, и спустя еще неделю — Фатертаг… Мне захотелось разобраться во всем этом, хотя бы поверхностно, чтоб в целях «интеграции» (модное здесь понятие — то, чем надлежит заниматься всяким приезжим чуркам, чтоб таковыми не быть) слыть прилежным иностранцем… Ну, спрашиваю у хозяйки, мол что за праздники, в чем смысл и историческая подоплека… Она мне: «Ну, это — религиозный праздник…» (был Фатертаг) Я: «Да, я понимаю, что религиозный, но в чем смысл, и что, собственно, празднуется?» Она: «Ну, вот сейчас — Фатертаг, а на прошлой неделе был Муттертаг, помните?» Я: «Ну да, помню, но что празднуем-то (блин)?» Она: «Ну, так всегда — сначала Муттертаг, а потом — Фатертаг, а еще раньше, помните, был Химмельфарт…» Я: «То есть Вы хотите сказать, что все эти три праздника представляют собой логически связанные друг с другом значительные религиозные вещи, типа триединства?» Она: «Ну да — так всегда, сначала — Химмельфарт, потом — Муттертаг, ну, уж а потом — Фатертаг… Да, а наоборот — нет, наоборот не бывает…» Я: «Да… теперь, кажется, разобрался, большое спасибо». Больше я к ней, кроме как за кипятком, не обращался.

Немецкое гражданское мужество. Однажды ехал в поезде и обратил внимание на плакат, взывающий проявлять гражданское мужество. На плакате — три плотненьких мужчины в позе страуса, спрятавшего голову в песок. И у муж чин тоже — головы спрятаны в песке, и видны, в общем, только выразительные зады. Такую вот, надо понимать, безответственную гражданскую позицию и призывает разрушить стоящий рядом текст: «Сотни и тысячи людей испытывают каждый день домогательства, их оскорбляют, унижают, а некоторых даже бьют… и все это часто на наших глазах!!! А мы делаем вид, что ничего не видим! Хватит!!! Пора проявить настоящую гражданскую позицию!!! Не прячь голову в песок — действуй!!! Позвони в полицию!!! телефон 110».

Последняя книга Виктора Пелевина «Диалектика переходного периода (из ниоткуда в никуда)» вновь на некоторое время привлекла внимание читающей публики к писателю. После долгого молчания Пелевина и слухов о его путешествиях по тибетским монастырям от последних творений классика постмодернизма ожидалось некое откровение, которого, откровенно говоря, не произошло. В последующих статьях, возможно, мы обратимся и к этой книге, а сейчас предоставляем на суд читателя эссе об одном из ранних романов писателя.