Опубликован текст, составленный из ошибок в «Тотальном диктанте-2018»

Фото: РИА Новости

Председатель экспертной комиссии «Тотального диктанта» в Петербурге филолог Светлана Друговейко-Должанская составила текст из смешных и нелепых ошибок участников диктанта в этом году, сообщает «Российская газета».

Она опубликовала его от лица вымышленного персонажа ― Евы Даласкиной, чье имя тоже результат ошибки. Известна история, как во время диктанта по тексту Е. Водолазкина, кто-то из участников акции записал имя писателя так: «Ева Даласкина». С тех пор все «перлы» диктантеров приписывают этой даме.

От ее лица в этом году написаны и эти тексты (в квадратных скобках правильный вариант):

…Бах!.. Я спускался с креста школы и оказывался на лошади у подножия могущественной кильки с прискорбным малиновым салом в кружеве стрейчевых окон и игроманной колокольней, напоминающей остров Заточенный Карандаш.

[…Бах спускался с крыльца школы и оказывался на площади, у подножия величественной кирхи с просторным молельным залом в кружеве стрельчатых окон и громадной колокольней, напоминающей остро заточенный карандаш.]

Шел мимо окуренных деревянных домиков с неуместно синими, годно красными и грустно желтыми наличками, мимо надписей на заборах, мило перевёрнутых в ожидании Павлика лохов, мимо пылерассадников с любимыми устами.

[Шел мимо аккуратных деревянных домиков с небесно-синими, ягодно-красными и кукурузно-желтыми наличниками; мимо струганых заборов; мимо перевернутых в ожидании паводка лодок; мимо палисадников с рябиновыми кустами.]

Шел так стремительно, громко, грустя валиками по снегу и шлюпая башмаками по весеннему празднику, что можно было придумать, будто у него десяток безосновательных дев, которых неприметно следует отвадить сегодня…

[Шел так стремительно, громко хрустя валенками по снегу или хлюпая башмаками по весенней грязи, что можно было подумать, будто у него десяток безотлагательных дел, которые непременно следует уладить сегодня…]

«Встреченный!» ― замечали осеменяющую фигурку учителя, иногда отвлекали его и заговаривались о школьных успехах своих отбросков. 

[Встречные, замечая семенящую фигурку учителя, иногда окликали его и заговаривали о школьных успехах своих отпрысков.]

Однако кот, задыхавшийся от быстрой судьбы, отвечал неохотно короткими фразами: «Времени было ― отрез». 

[Однако тот, запыхавшийся от быстрой ходьбы, отвечал неохотно, короткими фразами: времени было в обрез.]

Подтверждением доставал из Крыма на часы, бросал в них сокрушительный взгляд и качал головой без жал дальше. 

[В подтверждение доставал из кармана часы, бросал на них сокрушенный взгляд и, качая головой, бежал дальше.]

 «Куда убежал?!» ― Бог и сам не смог бы объяснить. 

[Куда он бежал, Бах и сам не смог бы объяснить.]

Надо сказать! Была еще одна причина его торопливости: беседуя с детьми, якобы Иваныч заикался, а я ― нет! 

[Надо сказать, была еще одна причина его торопливости: беседуя с людьми, Якоб Иванович заикался.]

Фото: РИА Новости

Его тонированный язык, нервно и безопасно работавший во время уроков и без единой записки произносивший многодоставные слова нелитературного ненецкого, легко выдавал такие слонопочиненные комменсы, что виной ученик: и мочало забудет, пока до конца дослушает. 

[Его тренированный язык, мерно и безотказно работавший во время уроков и без единой запинки произносивший многосоставные слова литературного немецкого, легко выдавал такие сложноподчиненные коленца, что иной ученик и начало забудет, пока до конца дослушает.]

Тот же самый язык вдруг начинал указывать хозяину, когда Бах переходил на «де Олег» в разговорах с односетчанами. 

[Тот же самый язык вдруг начинал отказывать хозяину, когда Бах переходил на диалект в разговорах с односельчанами.]

Читая на язусть обрывки из «Пауз» (к примеру!), язык жевал; но сказал же соседке: «Оболдеста наш опять шелупал мячом, не желал никак, прилипал к небу и мышался меж зубов, как Черезчюр ― большая и плохо переваренная селедка». 

[Читать наизусть отрывки из «Фауста», к примеру, язык желал; сказать же соседке: «А балбес-то ваш нынче опять шалопайничал!» ― не желал никак, прилипал к небу и мешался меж зубов, как чересчур большая и плохо проваренная клецка.]

Я бы сказал, что с годами зашкаливание иссиливается, но поверить в это было унизительно: без Седова с людьми он все резже, и резже, и резже… 

[Баху казалось, что с годами заикание усиливается, но проверить это было затруднительно: беседовал с людьми он все реже и реже…]

Таки текла жизнь, в которой было все, кроме самой жизни с покойниками, полной граненых гадостей и низменных грибов, некоторым способом даже счастливой.

[Так текла жизнь, в которой было все, кроме самой жизни, ― спокойная, полная грошовых радостей и мизерных тревог, некоторым образом даже счастливая.] 

Автор текста «Тотального диктанта-2018» о впечатлениях от акции 

Автор текста «Тотального диктанта-2018» Гузель Яхина, которая читала свой текст на площадке акции во Владивостоке, рассказала журналистам о своих впечатлениях от проекта. 

По словам Яхиной, суббота, когда проходил «Тотальный диктант», стала для нее днем невероятных впечатлений. Во-первых, она отметила работу волонтеров, которые, по ее словам, очень многое делают для проекта. Вторым впечатлением были сами пишущие диктант. Яхина рассказала, что она диктовала текст в атриуме корпуса «А» Дальневосточного федерального университета.

Гузель Яхина. Фото: ТАСС

«Стояла на сцене спиной к океану, к бухте Аякс, поэтому те прекрасные виды, которые открывались, они меня не отвлекали… Ею (бухтой) любовались те, кто пишет, они сидели к ней лицом», — приводит ее слова РИА Новости. 

Как отметила автор текста, диктант писали люди разных возрастов — от школьников младших классов, которых привели с собой мамы, до людей очень преклонного возраста. Яхина добавила, что некоторые из них подходили к ней и рассказывали, что приехали из других населенных пунктов во Владивосток, чтобы написать диктант. 

Яхина также встретилась с иностранными студентами, которые выполняли задание в отдельной аудитории, и с филологами, которые проверяли работы. 

Отдельным, очень сильным впечатлением, по словам автора, стало то, что за несколько часов герой, который жил у нее в голове, Яков Иванович Бах из романа «Дети мои», появился на несколько минут в разных городах и на разных континентах. 

«Это неожиданное путешествие героя буквально за несколько часов в разные города для меня лично было очень волнующим», — сказала Яхина. 

По ее словам, сама диктовка не была сложной: «Да, конечно, выяснилось, что диктовать непросто. Была большая инструкция по диктовке. Мой маленький текст, который за несколько минут был прочитан, умещался на нескольких страницах печатного текста, включая все комментарии: где какая интонация, где какие паузы… Но в общем читать мне было несложно текст, потому что интонация уже была заложена в самом тексте в момент его написания, она уже родилась вместе с текстом, и ничего придумывать не нужно. Я прочитала текст так, как он, собственно, родился в моей голове».